Мифы о блокаде ленинграда. Антология блокадной поэзии На Невском замерло движенье

Этот город, неровный, как пламя,

Город-кладбище, город-герой,

Где за контуром первого плана

Возникает внезапно второй!

Этих храмов свеченье ночное,

Этих северных мест Вавилон,

Что покинут был расой одною

И другою теперь заселён!

Где каналов скрещённые сабли

Прячет в белые ножны зима,

И дворцовых построек ансамбли

Приезжающих сводят с ума!

Александр Городницкий

На зимних каникулах мы с классом ездили в Санкт-Петербург. Пробыли там шесть дней. Город этот удивителен и неповторим. Он так завораживает собой, своими просторами, воздухом свободы своих ровных проспектов, набережных... И хотя Петербург встретил нас слякотью, бесснежьем, хмурым низким небом, январским дождем, под который просто пели его деревья на проспекте Кима, на Смоленском кладбище, в Лавре... А названия улиц, станций метро: Каменноостровский проспект, Крестовский остров, Чёрная речка... Я слышу их и как будто взлетаю над этим миром, над Землёй… Дворцы, мосты, соборы, набережные, памятники, каналы, Петропавловская крепость, Адмиралтейство - всё овеяно неуловимым духом Российской Истории. Я поняла: это мой город и я хочу там жить. А значит – не знать о Петербурге – Ленинграде невозможно.

Актуальность

27 января, в День воинской славы России, страна отметила 70-летие освобождения города-героя Ленинграда от фашистской блокады, Актуальность выбранной нами темы состоит в том, что и в наши дни нельзя оставаться равнодушными к героизму людей оборонявших и защищавших Ленинград, стоявших насмерть, только бы не пропустить врага в колыбель Великого Октября, один из крупнейших политических, экономических научных и культурных центров страны. Это один из красивейших городов мира. За революционные, боевые и трудовые заслуги Ленинград награждён двумя орденами В.И. Ленина, орденом Октябрьской Революции, орденом Красного Знамени. За беспримерный подвиг во время Великой Отечественной войны ему присвоено почётное звание "Город - герой" и вручена медаль "Золотая Звезда".

Дом книги до блокады, во время блокады, наши дни

Объект исследования

Историю своей страны должен знать каждый. У человека, который не знает своего прошлого, нет будущего. Каким был блокадный Ленинград, кто те люди, которые увековечили память об этих трагических страницах истории? Именно об этом я хочу рассказать вам в своей работе. Следовательно, объект исследования - блокадный Ленинград, его образ в поэзии тех времен.

Предмет исследования

Творчество поэтов – блокадников.

Цель

Показать образ блокадного Ленинграда в поэзии.

Задачи

1.Узнать больше о блокаде Ленинграда.

2.Рассказать о поэтах - блокадниках.

3.Познакомится с их произведениями о блокадном Ленинграде.

4.Определить средства создания блокадного города в поэтических текстах.

5.Систематизировать полученную информацию.

Методы

1.Проектирование.

2.Информационно - аналитический.

Блокада Ленинграда. Память и уроки.

8 сентября 1941 года солдаты группы «Север» захватили город Шлиссельбург (Петрокрепость). В середине сентября был сдан город Пушкин. Наши войска отошли уже в черту города. Фронт рухнул. С этого дня началась длившаяся 872 дня блокада. Блокада была внезапной и неожиданной, как, впрочем, и вся эта война. Не было никаких запасов ни топлива, ни продовольствия. И вскоре, уже где-то в октябре, началась карточная система. Хлеб выдавали по карточкам. А затем одно за другим начались катастрофические явления, прекратилась подача электроэнергии, кончился водопровод, канализация, отопление.

Гитлер приказал в город не входить

Памятник Петру I до блокады, во время блокады, наши дни

Что такое карточная система? Она выглядела так. С первого октября давали уже 400 грамм хлеба для рабочих, 200 грамм служащим. А уже в ноябре месяце катастрофически начали сокращать норму выдачи. Хлеба давали рабочим 250 грамм, а служащим и детям 125 грамм. Это ломтик хлеба, некачественного, пополам с целлюлозой, дурандой и прочими примесями. Никакого подвоза продовольствия к городу не было. Надвигалась зима. И как назло, лютая зима, 30-35 градусов. Огромный город лишился всякого жизнеобеспечения. Его ежедневно нещадно бомбили. Отдельные наши воинские части находились недалеко от города, можно было пешком дойти. И солдаты, сидя в окопах, слышали разрывы авиабомб, и даже содрогание земли доходило до них. Бомбили ежедневно. Начались пожары. Горели дома, так как их нечем было заливать, водопровод не работал. Дома горели сутками. И солдаты оттуда, с фронта, оборачиваясь назад, видели столбы черного дыма и гадали, где и что горит. К декабрю улицы и площади города завалило снегом. Только кое-где оставались проезды для военных машин. Памятники заложили мешками с песком, витрины заколотили. Город преобразился. Ночью освещения не было. Патрули и редкие прохожие ходили со светлячками. Люди начали от голода терять силы. Но продолжали работать. Ходить на предприятия, особенно военные, ремонтировали танки, изготавливали снаряды, мины. Гитлер приказал в город не входить, чтобы избежать потерь в уличных боях, где танки не могли участвовать. Армия отбивала все наши попытки прорвать кольцо блокады. Немецкие войска, по сути весьма комфортно, без особых трудов ожидали, что наступающий голод и морозы заставят город капитулировать. Ленинградцы, еще оставшиеся в живых, мечтали дожить до травы.

Дожить бы до травы

Уже в октябре начала расти смертность. При этой катастрофически малой норме питания люди быстро тощали, становились дистрофиками и умирали. За 25 дней декабря умерло 40 тысяч человек. В феврале уже ежедневно умирало от голода 3,5 тысячи человек. В декабре люди писали в дневниках: «Господи, дожить бы до травы». Всего в городе умерло примерно 1 миллион человек. Жуков в своих воспоминаниях пишет, что умерло 1 миллион 200 тысяч. Смерть участвовала безмолвно и тихо в войне. … Писатель, защитник Ленинграда Даниил Александрович Гранин в своем выступлении в Бундестаге 27 января 2014 года рассказал немецким парламентариям факты, от которых содрогнулись и немцы. Этих фактов почти нет в книгах и в описаниях того, что творилось во время блокады в квартирах. Дьявол блокады, по его словам крылся во многом именно в этих подробностях. Где брать воду? Кто жил поблизости от каналов, Невы, набережных, ходили туда, делали проруби и ведрами доставали воду. Можно ли представить себе – подниматься на четвертый, пятый этаж с этими ведрами? Те, кто жили подальше, собирали и топили снег. Как его топить? На буржуйках, это маленькие железные печки. А чем топить, где брать дрова? Ломали мебель, паркеты, разбирали деревянные строения в городе.

Кормила дочь умершим братом

Уже спустя 35 лет после войны Д.А. Гранин вместе с белоруски писателем А. М. Адамовичем начали опрашивать уцелевших блокадников о том, как они выживали. Были поразительные беспощадные откровения. У матери умирает ребенок. Ему три года. Мать кладет труп между окон, это зима. И каждый день отрезает по кусочку, чтобы кормить дочь и спасти хотя бы ее. Дочь не знала подробности. Ей было 12 лет. А мать не позволила себе умереть и сойти с ума. Дочь эта выросла. Писатель с ней разговаривал. Она узнала спустя годы. Вы представляете? Таких примеров можно много привести, вот во что превратилась жизнь блокадников. … Однажды принесли дневник блокадника. Юре было 14 лет, он жил с матерью и сестрой. Дневник писателей поразил. Это была история совести мальчика. В булочных точно, до грамма, взвешивали порцию положенного хлеба. Обязанностью Юры в семье было достояться в очереди до хлеба и принести домой. В дневнике он признается, каких мучений ему стоило не отщипнуть по дороге кусочек хлеба. Особенно терзал его довесок, неудержимо хотелось съесть этот маленький кусочек. Ни мать, ни сестренка, казалось бы, не узнали об этом. Иногда он не выдерживал и съедал. Он описывает, как стыдно было, признается в своей жадности, а потом и в бессовестности - вор, украл у своих, у матери, у сестры хлеб насущный. Никто не знал об этом, но он мучился. В квартире соседями были муж и жена, муж был какой-то крупный начальник по строительству оборонных сооружений, ему полагался дополнительный паек. На общей кухне жена готовила, варила кашу. Сколько раз Юру тянуло, когда она выходила, схватить, зачерпнуть хоть рукой горячей каши. Он казнит себя за свою постыдную слабость. В его дневнике поражает постоянный поединок голода и совести, попытки сохранить свою порядочность. Мы не знаем, сумел ли он выжить. Из дневника видно, как убывали его силы. Но даже уже полный дистрофик, он не позволял себе выпрашивать еду у соседей. … Появились черные рынки. Там можно было купить кусок хлеба, мешочек с крупой, рыбину, банку консервов. Все это выменивалось не на деньги – на шубу, валенки. Приносили все из дома, что было ценного – картины, серебряные ложки. На улицах и в подъездах лежали трупы, завернутые в простыни. Были такие пункты с кипятком. Давали только кружку кипятка, и это часто спасало людей. Это было проснувшееся в людях сострадание. Город вопреки всему продолжал жить.

Я песни пел, осколки собирая

Блокада продемонстрировала не только чудеса мужества, стойкости, героизма. Блокада показала чудеса человеческого духа. Потому что люди не только работали, выживали - они творили, создавая прекрасное, и сохраняли для потомков величайшие ценности культуры, сокровища мирового искусства. …Давайте попытаемся представить себе изможденных, голодных людей, которые, шатаясь от слабости, спасали коллекции Эрмитажа, Русского музея, Петропавловки… Тех, кто вел экскурсии для солдат в нетопленых залах, демонстрируя порой пустые рамы - и страстно, ярко рассказывая о картинах, которые висели в этих залах. Для этого нужна была великая вера - вера в то, что настанет время, и эти картины вернутся, и люди, затаив дыхание, снова будут стоять перед ними… …Давайте представим себе тех, кто выходил на сцену в холодных залах, играл великую музыку, тем самым даря людям, которые ее слушали, великую веру в то, что наш народ, наша культура непобедимы. А еще - тех, кто дарил солдатам и горожанам великое чудо театра, дарил не только на классической сцене, но на сколоченных второпях подмостках, между боями. Есть воспоминания, что актерам фронтовых бригад выдавалось оружие, потому что в любой момент могла возникнуть необходимость его применить по назначению. …Давайте вспомним тех, кто спас библиотеки, коллекции в научно-исследовательских институтах. Говорят, коллекции картофеля и злаков никто не рассматривал как пищу, а книги - как растопку. …Давайте склоним головы перед памятью тех, кто писал стихи в умирающем городе, кто говорил с его жителями со страниц газет и из динамиков радиоточек. Их голоса спасали от одиночества, страха, страданий, а порой - и от безумия. Говорят, когда звучат пушки, музы молчат. В блокадном Ленинграде музы не молчали. И, может быть, именно это помогло городу выжить и не только выжить, но и показать всему миру такую высоту человеческого духа, которая воплотилась в музыке Шостаковича, в стихах замечательных русских поэтов. Они достойны памятника.

Блокадная мадонна

Ольга Бергольц

Ольга Бергольц - русская советская поэтесса, прозаик. Родилась в Петербурге 16 мая 1910 года в семье врача. Детские годы прошли на окраине Невской заставы. Окончила филологический факультет Ленинградского университета. В годы Великой Отечественной войны, оставаясь в осажденном Ленинграде, работала на радио, почти ежедневно обращаясь к мужеству жителей города. В это время Берггольц создала свои лучшие поэмы, посвященные защитникам Ленинграда: «Февральский дневник», «Ленинградскую поэму». После войны на гранитной стеле Пискаревского мемориального кладбища, где покоятся 470 000 ленинградцев, умерших во время Ленинградской блокады и в боях при защите города, были высечены именно её слова. Через некоторое время выходит книга «Говорит Ленинград» о работе на радио во время войны. Написала пьесу «Они жили в Ленинграде», поставленную в театре А. Таирова. Умерла Ольга Берггольц в Ленинграде в 1975.

"А ты мой голос слышал за кольцом"

Елена Вечтомова

Елена Андреевна Вечтомова - поэт, прозаик, очеркист. Она искала реализации творческих способностей, ещё в гимназические годы играя в театральной студии. Елена Вечтомова окончила историко-филологический факультет ЛГУ в одной бригаде с Ольгой Берггольц и Николаем Молчановым. После начала Великой Отечественной войны от эвакуации Елена Вечтомова отказалась и вместе с сыном осталась в блокадном Ленинграде. Читала стихи на радио, в госпиталях, на кораблях, в Доме писателей, готовила к изданию сборники Инге, печаталась в журналах. Делала репортажи для газеты «На страже Родины». Награждена медалями «За оборону Ленинграда» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». Её стихи, фронтовые репортажи и очерки идут к сердцам со страниц газет и журналов, звучат в эфире. Счастье прорыва блокады Елена Вечтомова встретила вместе с друзьями, в Доме радио. Умерла Елена Вечтомова 1 июня 1989 года на 81 году жизни.

"Все с этим городом навек - и песня, и душа"

Михаил Дудин

Михаил Дудин - русский советский поэт, переводчик, общественный деятель. Родился 20 ноября 1916 в деревне Клевнево Ивановской области в крестьянской семье. Учился в школе крестьянской молодежи на агронома, но агронома из него не вышло. Окончил Ивановскую текстильную фабрику-школу, получил специальность помощника ткацкого мастера, но ткачом тоже не стал. Начал писать стихи рано, с 1934. В 18 лет призывается в армию, учится в полковой школе младших командиров, но не успевает ее окончить. С 1939 года на фронте, сначала на Финской войне, затем на Великой Отечественной, с 1942 года работал во фронтовых газетах, в том числе в осаждённом нацистами Ленинграде. Творчество стало для него "спасением от страха и одичания". В годы войны вышли сборники "Фляга", "Костер на перекрестке". Умер Михаил Дудин 31 декабря 1993 года в Санкт-Петербурге.

Я, удостоенный шинели

Владимир Лифшиц

Владимир Александрович Лифшиц - русский писатель, поэт, драматург. Сын профессора медицины. Окончил Ленинградский финансово- экономический институт. Первая публикация в 1934 году; выступал главным образом как автор стихотворений для детей. В 1941 г. пошел в народное ополчение, участник Великой Отечественной войны. Был заместителем командира стрелкового батальона по политчасти на Ленинградском фронте. В сентябре 1944 ранен в бою, демобилизован в звании капитана. С конца 1940-х гг. жил в Москве. Выпустил около 30 книг стихов. Автор текстов песен ко многим известным советским кинофильмам, в том числе «Девушка без адреса», «Карнавальная ночь», «Сказка о потерянном времени» и другие. Большой популярностью пользовались его стихи «Баллада о черством куске», «Датская легенда» и цикл «Стихи Джемса Клиффорда», в котором под маской вымышленного английского поэта была высказана правда о войне и о жизни в тоталитарном обществе.

"Не ленинградец я по рожденью"

Асадов Эдуард

Асадов Эдуард Аркадьевич - русский советский поэт, Герой Советского Союза. Родился в городе 7 сентября 1923. Все свое детство и юность провел в Свердловске. В восьмилетнем возрасте написал своё первое стихотворение. Через неделю после выпускного вечера в школе началась Великая Отечественная война. По комсомольскому призыву Эдуард Аркадьевич Асадов ушел добровольцем на фронт. Сражался на Ленинградском, Волховском, Северо-Кавказском и 4-м Украинском фронтах. В перерывах между боями писал стихи: «Письмо с фронта», «В землянке» и другие. В ночь с 3 на 4 мая 1944 года в боях за Севастополь Асадов был тяжело ранен под Бельбеком и потерял зрение. После взрыва вражеского снаряда внезапно наступил мрак. Мрак навсегда. В госпитале, между операциями, писал стихи. После войны окончил Литературный институт им. А. М. Горького. Затем у Эдуарда Асадова выходили книги «Снежный вечер» (1956), «Солдаты вернулись с войны», «Во имя большой любви», «Лирические страницы», «Песня о бессловесных друзьях», «Годы мужества и любви», «Дым Отечества», «Сражаюсь, верую, люблю!», «Высокий долг», «Судьбы и сердца», «Зарницы войны», «Не надо сдаваться, люди». Кроме того, Эдуард Асадов писал и прозу (рассказы «Зарницы войны», «Разведчица Саша», повесть «Фронтовая весна»). Умер Эдуард Аркадьевич Асадов в подмосковном городе Одинцово 21 апреля 2004, Москва.

«Ленинградскую беду руками не разведу, слезами не смою, в землю не зарою»

Анна Ахматова

Анна Андреевна Ахматова - одна из крупнейших русских поэтов XX века. войну встретила в Ленинграде. Русская поэтесса. Родилась под Одессой, в семье морского инженера-механика. Настоящая фамилия - Горенко, Ахматова - ее литературный псевдоним. Детские годы провела в Царском Селе. Окончила гимназию в Киеве. Училась на высших историко-литературных курсах Раева в Петербурге - городе, где прошла почти вся ее жизнь. Печататься начала в 1907 г. 28 сентября по настоянию врачей была эвакуирована из блокадного Ленинграда сначала в Москву, затем в Чистополь, оттуда через Казань в Ташкент. 31 мая Ахматова в числе первых вернулась из эвакуации в Ленинград. В Великую Отечественную войну 1941-1945 гг. поэтесса, видевшая своими глазами блокаду Ленинграда, создает цикл стихов, полной любви к родине. Ее поэзия обретает высокое гражданское звучание. В последние годы жизни Ахматова завершила «Поэму без героя», «Реквием». 5 марта 1966 года Анна Андреевна Ахматова умерла в санатории в Домодедово.

Прокофьев А.А.

Прокофьев Александр

Прокофьев Александр Андреевич родился 19 ноября 1900 года в деревне Кобона в семье крестьянина - рыбака и землепашца. Окончил сельскую школу и поступил в Петербургскую учительскую семинарию. Окончил Петроградский учительский институт Рабоче-крестьянской Красной Армии. С 1923 учился в литературной студии ленинградского Пролеткульта. Печататься начал с 1927 года. В 1931 году выпустил первую книгу стихов. Во время Советско-финляндской войны и Великой Отечественной войны Прокофьев - военный журналист, член писательской группы при политуправлении Ленинградского фронта. Умер 18 сентября 1971 года, похоронен на Богословском кладбище в Ленинграде.

Воронов С.

Воронов Сергей

Сергей Воронов - поэт, журналист, общественный деятель.. Пережил блокаду Ленинграда. Центральное место в стихах Воронова занимает тема войны и, в частности, - блокады Ленинграда. Воронов остро ощущал необходимость помнить войну, даже если эти воспоминания непомерно тяжелы.

Давыдов С.

Давыдов Саргей

Сергей Давыдов - поэт, прозаик, переводчик. Участник Великой Отечественной войны. Участвовал в боях в Белоруссии, Прибалтике. Считается «самым младшим из поэтов фронтового поколения». После войны Давыдов работал токарем на ленинградском заводе «Севкабель».

"Дыша одним дыханьем с Ленинградом..."

Около миллиона бойцов Ленинградского и Волховского фронтов сложили головы при обороне города на Неве, во время постоянных наступлений при попытках прорвать блокаду. Сейчас немногие знают, что первое наступление на Ленинградском фронте, направленное на прорыв блокады, началось в сентябре 1941 г., когда казалось, что Ленинград будет вот-вот взят. И вплоть до решающей операция 1944 г. «Январский гром», освободившей невскую столицу от блокады, наступления в 1942–1943 годах шли чередой с соответственными тяжелыми потерями. Около 60 тысяч солдат и офицеров Ленинградского фронта умерли от голода. Но это великое народное страдание не уменьшило в народе веру в победу. Это отразилось в поэзии военных лет, посвященной блокаде Ленинграда и битве за Ленинград. Одно из наиболее знаменитых стихотворений блокадного цикла Ахматовой - «Мужество», написанное 23 февраля 1942 года, показывает это Мы знаем, что ныне лежит на весах И что совершается ныне. Час мужества пробил на наших часах, И мужество нас не покинет. Не страшно под пулями мертвыми лечь, Не горько остаться без крова,- И мы сохраним тебя, русская речь, Великое русское слово. Свободным и чистым тебя пронесем, И внукам дадим, и от плена спасем Навеки! Вера в победу была велика, распятый, голодающий, терзаемый Ленинград - в основе своей город святого Петра, распятого в 67 году римскими мучителями. Но за Распятием идет Воскресение. А до Воскресения Ленинграда было долгих 900 дней. Каким стал «град Петров» в эти трудные годы, каким мир увидел колыбель Революции в их стихах.

Поэт	Произведение	Образ города
Ольга Бергольц	"Сестре"	…Старый ДОМ на Палевском, за Невской, Низенький зеленый палисад.
Ольга Бергольц	"Первое письмо на Каму"	старый ДОМ разрушен наш
Ольга Бергольц	"Второе письмо на Каму"	как угрюмо твое ледяноеЛЕДЯНОЕ ЖИЛЬЕ, как врагами ИЗРАНЕННОЕ ТЕЛО твое…
Ольга Бергольц	"Третье письмо на Каму"	О, как мы встретим наших ленинградцев, не забывавших КОЛЫБЕЛЬ свою!
Ольга Бергольц	"Из блокнота сорок первого года"	В БОМБОУБЕЖИЩЕ, в подвале, нагие лампочки горят...
Ольга Бергольц	"29 января 1942"	Теперь одно всего нужнее мне: над БРОАТСКОЙ МОГИЛОЙ Ленинграда в молчании стоять, оцепенев.
Ольга Бергольц	"Стихи о ленинградских большевиках"	осенний СМОЛЬНЫЙ, БАЛТИКА, "АВРОРА", Петроград. Это имя той железной воли, о которой гимном говорят.
Ольга Бергольц	"Февральский дневник"	город был в ДРЕМУЧИЙ убран ИНЕЙ. Уездные СУГРОБЫ, тишина. Не отыскать в снегах трамвайных линий, одних ПОЛОЗЬЕВ ЖАЛОБА слышна. Скрипят, скрипят по Невскому полозья: на детских сапках, узеньких, смешных, в КАСТРЮЛЬКАХ ВОДУ голубую возят, ДРОВА и СКАРБ, УМЕРШИХ и БОЛЬНЫХ.
Ольга Бергольц	"Разговор с соседкой"	О ночное воющее небо, дрожь земли, обвал невдалеке, БЕДНЫЙ ленинградский ЛОМТИК ХЛЕБА - он почти не весит на руке...
Ольга Бергольц	"Песня о ленинградской матери"	И, хищникам пророча горе, гранаты трогая кольцо, - у ГОРОДСКИХ ВОРОТ в дозоре СЕДАЯ МАТЬ троих бойцов
Ольга Бергольц	"Ленинградке "	Смотри, как цепки пальцы и грубы! Я РВЫ на ближних подступах копала, Сколачивала жесткие ГРОБЫ И МАЛЫМ ДЕТЯМ РАНЫ бинтовала...
Ольга Бергольц	"В 1941 году в Ленинграде"	А напротив через Фонтанку – НЕМЫЕ сплошные ДОМА, ОКНА В белых бумажных КРЕСТАХ. А за ними ни искры, ни зги.
Анна Ахматова	"Птицы смерти в зените стоят"	ПТИЦЫ СМЕРТИ в зените стоят. Кто идет выручать Ленинград?
Анна Ахматова	"Так вот он - тот осенний пейзаж"	Так вот он - тот осенний пейзаж, Которого я так всю жизнь боялась: И НЕБО - как ПЫЛАЮЩАЯ БЕЗДНА, И ЗВУКИ ГОРОДА - как с ТОГО СВЕТА Услышанные, чуждые навеки.
Юрий Воронов	"Облака"	И потому что нету сил, А над землёю ВЬЮГА СТОНЕТ, Мы мёртвых, чтоб не рыть могил, В ТРАНШЕЯХ ГОРОДСКИХ ХОРОНИМ. Бушует ГОЛОД. И пока Не разорвать кольца блокады. И от ПОЖАРОВ ОБЛАКА КРАСНЫ, проплыв над Ленинградом.
Сергей Давыдов	"Ленинградец душой и родом"	Ленинградец душой и родом, болен я сорок первым годом. ПИСКАРЕКА во мне живёт. Здесь ЛЕЖИТ ПОЛОВИНА ГОРОДА и не знает, что дождь идёт…
Эдуард Асадов	"Ленинграду"	Крылья раскинувший над Невой, Город-КРАСАВЕЦ, город-ГЕРОЙ, Неповторимый город!
Елена Вечтомова	"Дети"	И детский плач в разломанном гнезде… БОМОУБЕЖИЩ КАТАКОМБЫ
Михаил Дудин	"Песня незнакомой девчонке"	И зарево после обстрела Горело над ЧЕРНОЙ НЕВОЙ.
Владимир Лифшиц	"Баллада о черством куске"	По БЕЗЛЮДНЫМ ПРОСПЕКТАМ Оглушительно-звонко Громыхала На дьявольской смеси Трехтонка. Вдруг навстречу лучам - Синим, трепетным фарам - ДОМ из МРАКА шагнул, Покорежен пожаром.
Всеволод Азаров	"Сердце Ленинграда"	Во тьме казалось: ГРОД ПУСТ Но неустанно бился пульс,
Юрий Воронов	"Обстрел"	Опять фанера хлопнула в окне И старый дом от взрыва закачался. Ребёнок улыбается во сне. А мать ему поёт о тишине, Чтоб он её потом не испугался.
Юрий Воронов	"Из писем на большую землю"	Наш ГОРОД В СНЕГ до пояса ЗАКОПАН, И если с крыш на город посмотреть, То УЛИЦЫ похожи на ОКОПЫ, В которых побывать успела смерть.
Юрий Воронов	"Из писем на большую землю"	Вагоны у ПУСТЫХ ВОКЗАЛОВ стынут, И ПАРОВОЗЫ МЕРТВЫЕ молчат, - Ведь семафоры рук своих не вскинут На всех путях, ведущих в Ленинград.
Юрий Воронов	"Февраль"	В нас голод убивает страх. Но он же убивает силы... На ПИСКАРЕВСКИХ ПУСТЫРЯХ Всё шире БРАТСКИЕ МОГИЛЫ
Юрий Воронов	"На московском вокзале"	ВОКЗАЛ МОСКОВСКИЙ ПУСТ, Уныло, как в ПЕЩЕРЕ. Под валенками хруст: Надуло снег сквозь щели
Юрий Воронов	"31 декабря 1941 года"	По Ленинграду СМЕРТЬ метёт, Она теперь везде, КАК ВЕТЕР. Мы не встречаем Новый год - Он в Ленинграде незаметен. ДОМА БЕЗ СВЕТА И ТЕПЛА, И без конца ПОЖАРЫ рядом. Враг ЗАЖИГАЛКАМИ ДОТЛА Спалил Бадаевские склады.
Юрий Воронов	"31 декабря 1941 года"	Блокадным бедам нет границ: Мы глохнем под СНАРЯДНЫМ ГУЛОМ, От наших ДОВОЕННЫХ ЛИЦ Остались лишь ГЛАЗА И СКУЛЫ
Юрий Воронов	"За воем сирен"	За ВОЕМ СИРЕН - Самолёты в ночи. За взрывом - ЗАВАЛЫ из щебня и лома,
Юрий Воронов	"Бомбежка"	За ЛЯЗГОМ И СКРЕЖЕТОМ – ВЗРЫВЫ И СВИСТ. Всё небо распорото боем. И жёлтые звёзды срываются вниз: Им выдержать трудно такое.
Александр Прокофьев	"А рядом были плиты Ленинграда"	Земля была от взрывов горяча. На МАРСОВОМ тогда копали ГРЯДЫ, Осколки шли на них, как саранча!
Николай Тихонов	"Киров с нами"	ДОМОВ ЗАТЕМНЕННЫХ ГРОМАДЫ В зловещем подобии сна, В железных ночах Ленинграда Осадной поры тишина.
Юрий Воронов	"Мы позабыли о тепле"	Мы позабыли о тепле, Перед глазами ХЛЕБ маячит

Блокадный Ленинград стал символом человеческих страданий и мужества, смерти и бессмертия. Стихи Анны Ахматовой, Ольги Берггольц, Юрия Воронова и других поэтов - страницы блокадной летописи. Книги их стихов - поэтическое свидетельство, пронзающее сердце. Смерть захватила город в кольцо, но внутри кольца - дышащий, всё ещё живущий город, взывающий о помощи. Ключевыми поэтическими образами можно назвать ХЛЕБ и ВОДУ – главные источники жизни. Портрет города создан поэтами крупными мазками, с помощью ярких деталей, передающих борьбу жизни и смерти. Город стал «сгустком пламени и льда», город стянут блокадным ремнем, где «домов затемненных громады в зловещем подобии сна». Описаний немного: поэты создают портрет блокадного города, используя самые общие детали, но именно эта обобщённость и рождает у нас ужас, боль, ощущение нереальности происходящего. Говоря о родных и узнаваемых приметах города: о Невском, который из многоликого, таинственного, фантастического проспекта, главной артерии города, превратился в льдистый, туда ходят за водой; о скелете Гостиного двора, символизирующем смерть,- поэты показывают, что с Ленинградом стало, во что его превратили фашисты. Рассказ О. Берггольц о прорванной на Литейном проспекте трубе и гибели человека, вмёрзшего в лёд, заставляет читателя похолодеть от ужаса и от осознания того, что это не из ряда вон выходящее событие в блокадном городе, а норма жизни. Традиционно поэтический текст делают ярким эпитеты. В поэзии блокадного города они скупы.

Поэт, произведение	Цветовые	Звуковые	Эмоциональные	Оценочные
Ольга Бергольц "Сестре"	Над каждою твоею черной раной лазоревые вырастут цветы.
Ольга Бергольц "Первое письмо на Каму"	Мне кровь твоя, чернее в венах,диктует:Гибель, но не плен!
Ольга Бергольц "Второе письмо на Каму"	Темно -ржавые контуры баррикад		Как угрюмо твое ледяное жилье
Ольга Бергольц "Третье письмо на Каму"			Но мы залечим все его увечья, следы ожогов злых, пороховых.||в сердцах у нас, бесслезных и упрямых,
Ольга Бергольц "Из блокнота сорок первого года"		О, это явь - не чудится, не снится:сирены вопль	Я не дома, не города житель, не живой и не мертвый - ничей	Да, в тишине предбоевой, в печали…, …огромный город, падающий ниц...
Ольга Бергольц "29 января 1941"			Я буду жить одна - везде и всюду в твоем последнем пасмурном бреду...
Ольга Бергольц "Стихи о ленинградских большевиках"				В этом имени - осенний Смольный, Балтика, "Аврора", Петроград. Это имя той железной воли, о которой гимном говорят.
Ольга Бергольц "Февральский дневник"	А девушка с лицом заиндевелым, упрямо стиснув почерневший рот…	услыхали дальней канонады рыдающий, тяжелый, мерный гул:	И стыли ноги, и томилась свечка. Вокруг ее слепого огонька образовалось лунное колечко, похожее на радугу слегка. …А город был в дремучий убран иней А девушка с лицом заиндевелым, упрямо стиснув почерневший рот… Да здравствует суровый и спокойный, глядевший смерти в самое лицо, удушливое вынесший кольцо как Человек, как Труженик, как Воин!	В грязи, во мраке, в голоде, в печали, где смерть, как тень тащилась по пятам, такими мы счастливыми бывали, такой свободой бурною дышали, что внуки позавидовали б нам. Да здравствует суровый и спокойный, глядевший смерти в самое лицо, удушливое вынесший кольцо как Человек, как Труженик, как Воин! И, крылья мечевидные расправив, над нами встанет бронзовая Слава, держа венок в обугленных руках
Ольга Бергольц "Разговор с соседкой"	О ночное воющее небо…			Нержавеющей, бессмертной сталью облик твой запечатлят простой
Ольга Бергольц "Ленинградке"	И не проходят даром эти дни, Неистребим свинцовый их осадок		От свиста бомб над беззащитной крышей…	Почти железной сделалась рука.
Ольга Бергольц "В 1941 году в Ленинграде"			У Фонтанного дома, у Фонтанного дома, у подъездов, глухо запахнутых, у резных чугунных ворот	Или стражу ее, ленинградскую эту бессмертную белую ночь?
Анна Ахматова "Так вот он - тот осенний пейзаж"			И небо - как пылающая бездна, И звуки города - как с того света Услышанные, чуждые навеки.
Юрий Воронов	На улице Росси строй жёлтых фасадов		Вагоны у пустых вокзалов стынут, И паровозы мёртвые молчат… И тёмные дома стоят без стёкол, Как люди, потерявшие глаза.	Лишь хрипло, сквозь метельный сон…
Сергей Давыдов		и пулемет, грохочущий в окне.		Колючих трасс неторопливый росчерк и пулемет, грохочущий в окне.
Эдуард Асадов "Ленинграду"			Здравствуй, по-вешнему строг и молод, Крылья раскинувший над Невой, Город-красавец, город-герой, Неповторимый город
Елена Вечтомова "Дети"			Все это называется - блокада. И детский плач в разломанном гнезде...
Михаил Дудин "Песня незнакомой девчонке"	И зарево после обстрела Горело над черной Невой
Михаил Дудин "Стихи о тебе"	Под Выборгом в снегу, от крови буром, Теряли замечательных друзей.
Михаил Дудин "Кронштадт"	Когда, пылая местью жгучей, Идут кронштадтцы в гром атак, Сметая всё. Их чёрной тучей Кровавый называет враг		Когда, пылая местью жгучей, Идут кронштадтцы в гром атак Сметая всё. Их чёрной тучей Кровавый называет враг	В седой залив, как панцирь, врезан, Из давних дедовских времён Ты встал из камня и железа, Стеной гранита обрамлён. И вновь поднялся враг спесивый. В чаду орудия гремят. Ты в устье Финского залива Стал, бронированный Кронштадт. Так бей врагов свинцовым градом И стой, как сотни лет назад, Железный панцирь Ленинграда, Отчизна моряков - Кронштадт!
Михаил Дудин	Здесь грязь, и бред, и вши в траншеях. И розовое облако вдали.		Душа моя, когда ж похорошеют Обугленные площади Земли?
Михаил Дудин			Идёт гроза, чугунный воздух сгрудив И разбросав на тысячу смертей Порывистым дыханием орудий Тяжёлых дальнобойных батарей
Владимир Лифшиц "Баллада о черством куске"	Вдруг навстречу лучам -		Молчаливый водитель, Примерзший к баранке…	Вдруг навстречу лучам - Синим, трепетным фарам - Дом из мрака шагнул, Покорежен пожаром.
Всеволод Азаров "Ленинградская подпись"			Но дети, что нам дороги до слез, Усаженные в мерзлую трехтонку… Той музыки, что шла в голодный дом И людям заменяла хлеб собою	Хоть до Берлина мог дойти не он, Крещенный смертью на Дороге жизни.
П.Богданов "Псня о Ладоге"				И знаем мы, кровавая блокада Исчезнет скоро, словно тень…
Юрий Воронов "Из писем на большую землю"	Мы разорвём последнюю из простынь Лишь на бинты, но не на белый флаг!			И тёмные дома стоят без стёкол, Как люди, потерявшие глаза.
Юрий Воронов "На московском вокзале"	Вверху под потолком, В пробоине лиловой - Луна, как снежный ком, Обрушиться готовый.			И в мертвенной тиши Поймёшь, бродя по залу: Вокзалы хороши, Пока они вокзалы...
Юрий Воронов "31 декабря 1941 года"			От наших довоенных лиц Остались лишь глаза и скулы.
Юрий Воронов			Но неподвижна очередь людская У проруби, дымящейся во льду. Я забыть никогда не смогу Скрип саней на декабрьском снегу. То пронзительный, медленный скрип: Он как стон, как рыданье, как всхлип. Чуть что - она вздымается опять Во всей своей жестокости нетленной.	Споткнёшься, и без помощи не встать, И от саней - вода дорожкой слёзной... И вдруг - снова темень и тишь над тобой. И звёзды на небе помятом
Александр Прокофьев "А рядом были плиты Ленинграда"	Война с блокадой чёрной жили рядом, Земля была от взрывов горяча.
Николай Браун "Проруби на Неве"	Хмуро их чёрные дыры зияли, Наледи бурой скользили бугры. Вёдра гремели, Струи плясали, Мучимым жаждой дарили дары…		Зори всплывали, и звёзды мерцали В мёртвой, голодной, пустой синеве…
Николай Браун "Ода блокадному хлебу"			Блокадному, не иному, Ржаному и не ржаному, Хоть звали его - ржаной, Землистому, Земляному, Всей тяжестью налитому, Всей горестью земной. Мякинному, Остистому, Невесть на каких дрожжах Взошедшему, Водянистому, Замешенному на слезах
Николай Браун "Упала бомба"				Все рамы, стёкла - сплошь, до самой крыши,- Всё огненная злоба обожгла,

Блокадные стихи часто воспринимаются как кадры кинохроники или фотографии. Это блокада глазами переживших ее. Всматриваясь в строки, вглядываясь в образы, мы осознаем, что блокада Ленинграда - это образ вселенской катастрофы, надвигающейся на людей. Однако именно человек, главная деталь портрета которого ГЛАЗА И СКУЛЫ может противостоять ужасу войны. Будь то первая за день или девятая бомбежка ленинградцы сдержанны и суровы. Блокадная поэзия высказала самое главное - жизнь билась в Ленинграде в объятиях смерти, через смерть, вопреки смерти, потому город и победил её. Мужественность интонации характерны для всех произведений о блокадном городе. Не менее ярок и пронзителен звуковой образ сражающегося города. Смерть вторгается в жизнь людей, властно изменяя всё вокруг. И любимый город со старым милым отчим домом на Палевском, за Невской, с низеньким зеленым палисадом, сентябрьский «золотосумрачный, царственный» Ленинград замирает, как затихает природа перед грозой. И в блокадной поэзии возникает не только зрительный образ Ленинграда («город в снегу», «пустые вокзалы», «бомбоубежищ катакомбы», «немые дома», «окна в крестах») дается пронзительный звуковой образ ГОРОДА: свист бомб, стон вьюги, скрип полозьев санок, везущих труп, лязг, скрежет, снарядный гул. Поэты сравнивают звук падающего снаряда с раскатом дальнего грома, но тут же улавливает их главное различие: гроза, несмотря на страх, вызываемый у людей, несёт в себе жизнь - “влажность высоких свежих облаков”, “вожделение лугов”, “весёлых ливней весть”; звук же, о котором идёт речь и который мы слышим благодаря звукописи, - этот звук несёт гибель. Ключевой сквозной звуковой образ блокадного Ленинграда – звук метронома. В стихах почти всех поэтов, писавших о блокаде, живет радио. С. Ботвинник в стихотворении «Ты мне верни, о память, эти дни...» вспоминает «сумрак ветровой, адмиралтейский штык над головой, шаг патрулей, и злую боль разлук, и тишину, и метронома стук». Образ важный - он и примета блокады, и нечто существенное в ней: «Не зря, как хлеб в молчанье ледяном, его (время – Р.К.) так скупо мерил метроном». Звук метронома вырывается из вымершей квартиры через раскрытую дверь в стихотворении Г. Горбовского («Блокадная дверь»), о метрономе писала первой блокадной зимой О. Берггольц в «Февральском дневнике»: «И тихо-тихо стало в Ленинграде, один, стуча, трудился метроном». В. Азаров в цикле «Сердце Ленинграда» не просто упоминает о метрономе, он пишет о том, как воспринималось неумолкающее радио. Да, неумолкающее, потому что и в те минуты, когда не звучал голос, оно продолжало связывать между собой ленинградцев.

Во тьме казалось: город пуст;

Из громких рупоров - ни слова,

Но неустанно бился пульс,

Знакомый, мерный, вечно новый.

То был не просто метроном,

В часы тревоги учащенный,

Но наше твердое «живем!»

Не дремлет город осажденный.

Таково было общее ощущение, которое отразила поэзия. Метроном пульсировал «учащенно и неотступно - жив-жив-жив-жив». Как непохож образ Ленинграда, глядящий на нас со страниц блокадной поэзии, на привычный нам Петербург! Завершим наш путь по Ленинграду уже в наше время. Невский, Гостиный двор, Литейный, кладбище на Средней Охте, о котором пишет Берггольц в поэме «Февральский дневник», Пискарёвский мемориал, памятник «Разорванное кольцо» у начала Дороги жизни… Нельзя и представить, что там, где сейчас стоят красивые здания, скульптуры, памятники, были руины. Мы вспоминаем прорыв блокады в 70-й раз. И уже нет с нами ни Анны Ахматовой, ни Ольги Берггольц, ни Юрия Воронова, почти не осталось тех, кто выжил в блокаду... Возможно, все они присоединились к тем, о ком Ю. Воронов написал в стихотворении «Мёртвые»

Исаакиевский собор до блокады, во время блокады, наши дни

Блокадная поэзия – это не поэтизации мук и страданий. Действительно, в стихах О.Берггольц, А.Ахматовой, В.Инбер, Ю. Воронова и других поэтов много скорби и много смертей - ведь тысячи ленинградцев погибли за 900 дней блокады. Но для поэтов - это не жертвы, где бы, при каких обстоятельствах не погиб ленинградец, он боец, не оставивший свой пост до конца. И Ленинград, замерзший, голодный, не мертвая пустыня. А город – воин, город- солдат, «крылья раскинувший над Невой, Город-КРАСАВЕЦ, город-ГЕРОЙ». Неповторимый город. Поэты, переживающие лихолетье блокады, стремились увековечить в памяти народной прошлое блокадного Ленинграда. Они в своей военной поэзии очень точно отразили Время блокадного Ленинграда, как историки показали смысл блокадного бытия, запечатлев его для потомков. Хроника военных событий "определила" жанр, интонацию лирических произведений в первые дни войны (стихи-клятвы, стихи-обращения, стихи-воспоминания с грозной призывно-патетической интонацией), лирические стихи-раздумья, стихи-беседо с разговорной исповедальной интонацией в середине войны и, наконец, - лиро-эпические поэмы философского характера в конце войны.

Чтобы разбить, отбросить вражий вал,

Такие вынес город испытанья,

Каких еще ни разу не знавал

За двести сорок лет существованья.

И он величьем духа своего

Достоин тех, кто созидал его.

Вера Инбер «Рожден Петром и Лениным воспитан»

Используемая литература

1.Адамович А., Гранин Д. Блокадная книга. М., 1982.

2.Москва-Петербург: Pro et contra: Диалог культур в истории национального самосознания. СПб., 2000. С. 376.

3.Волков С. История культуры Санкт-Петербурга с основания до наших дней. М„ 2007. С. 425.Липецк

4.Ольга Берггольц, Соч.: Собр. соч., т. 1-2, М., 1958; Избр. произв., т. 1-2. [Предисл. А. Яшина], Л., 1967.

5.Пивень З. Г. Навечно в памяти народной: Записки работника Музея истории Ленинграда. Л.: Лениздат, 1984.

6.Пидемский Борис «Под стук метронома» Издательство Юридического института. 2007 г.

Коммунисты превратили Екатерининский дворец, один из самых красивых дворцов в мире, в музей. Его великолепие резко контрастировало с обширными районами трущоб, которые располагались на Петроградской стороне и в Выборгском районе и были населены рабочими.

Брошенные баржи, вмерзшие в лед довоенного Ленинграда. Эта картина помогает представить, какие сильные морозы царят в городе зимой. В первую зиму блокады многие ленинградцы умерли от холода, особенно после того, как в декабре 1941 г. из-за нехватки топлива было отключено отопление.

Одной из характерных особенностей советских городов была общественная система радиовещания, которая компенсировала отсутствие личных радиоприемников. Эта группа людей, среди которых оказался и моряк Балтийского флота, внимательно слушает речь Молотова, в которой он сообщил о том, что Германия напала на Советский Союз.

Эта фотография сделана в сентябре 1941 г., когда бомбардировки и артиллерийские обстрелы были для ленинградцев еще в новинку, а воронки привлекали толпы зевак. Насос откачивает из воронки воду, чтобы можно было починить водопроводные трубы.

Ленинградцы заделывают вход в универмаг на Староневском проспекте. На этой фотографии хорошо видны архитектурные особенности города – широкие, прямые проспекты с высокими прочными зданиями. Группа рабочих, запечатленных на снимке, среди которых мы видим и женщин, работает под руководством представителей военно-инженерной службы.

Ленинград был крупным центром тяжелой промышленности. На этом снимке мы видим токарные станки, которые загружаются на грузовики для эвакуации. Эти станки стояли на Станкиловском заводе, который немцы с 1941 по 1943 год подвергали усиленным обстрелам, поскольку он производил вооружение.

Этот районный партийный руководитель, товарищ Приставко, обращается к группе граждан, собравшихся в красном уголке райисполкома. Люди выглядят здоровыми и довольно упитанными. И кажется, что ради такого случая были нарушены строгие правила светомаскировки.

Артобстрелы и бомбежки продолжали нести разрушение и смерть и увеличивали ужас положения, в котором очутились ленинградцы. Квартиры, расположенные над заколоченным досками продовольственным магазином, который изображен на снимке, были разрушены прямым попаданием снаряда. Вагоны, стоящие у дома 199 по проспекту 25 Октября, вывезли большую часть обломков и мусора.

Оглушенная, но живая ленинградка Корбова, которую мы видим на снимке, стоит рядом со своей квартирой, поврежденной попаданием немецкого снаряда. Удивительно, но мебель, несмотря на разрушенные стены и пол, сохранилась нетронутой и даже осталась на своих местах.

Ужасные реалии в осажденном городе. Уборка трупов с улиц Ленинграда вскоре стала таким обычным явлением, что уже не вызывала никакого интереса у прохожих. Эти мертвые тела убирают на площади Восстания, недалеко от Московского вокзала.

Это одна из самых знаменитых фотографий времен осады Ленинграда – красноармеец смотрит на трупы людей, погибших от немецких снарядов. После того как Гитлер отказался от прямого штурма города, главным немецким оружием, которое использовалось против его защитников, стали бомбы и артиллерийские снаряды – и голод.

20 августа 1942 г. семью Амелькиных постигла беда – их дом был сильно поврежден вражеским огнем. Толстые стены, должно быть, приняли на себя всю силу взрыва, поскольку мебель и семейный самовар остались практически нетронутыми.

Довольно грубый фотомонтаж, на котором изображен Невский проспект во время обстрела. Мы видим, как слева люди бегут по тротуару, спасаясь от разрыва снаряда на мостовой. На переднем плане лежат трупы, и, хотя хорошо видно, что они слишком крупные для фотографии, это трупы настоящие.

Подпись под фотографией этих трех жертв немецкого воздушного налета называет нам их имена: «С.А. Горшков, девятилетний учащийся школы №122 Ленинского района, Зоя Куликова, рабочая, и Александра Ильина, строительная рабочая». Все они умерли в госпитале.

Нарвский жилой район неподалеку от Финского залива стоял как раз на пути приближающихся немцев. Для строительства этой баррикады был использован булыжник дорожного покрытия. На плакате изображен рабочий, поднявший в угрожающем жесте руку и провозглашающий: «Кровь за кровь, смерть за смерть».

Эти две женщины патрулируют улицу. Особо ценные работники, вроде этих, иногда получали дополнительную надбавку к своим продуктовым карточкам. Такую надбавку имели отряды, обслуживающие Дорогу жизни. Об обязанностях патрульных говорят нарукавные повязки этих женщин.

В отчаянном стремлении выжить в блокаду многие люди занимались воровством, особенно после крупных воздушных налетов и артобстрелов. Для того чтобы ситуация не вышла из-под контроля, молодым коммунистам, вроде тех, что изображены на снимке, было выдано оружие и предоставлено право арестовывать людей, подозреваемых в совершении краж.

Эти тепло одетые, с виду совсем не голодные женщины пьют чай в своей заводской столовой. Это типичная фотография из тех, которые делались для того, чтобы показать советскому народу, что, несмотря на блокаду, жизнь в Ленинграде идет своим чередом. На заднем плане даже можно рассмотреть бутафорские пирожные!

Несмотря на войну и город, люди праздновали Новый год. На этом снимке молодая девушка выбирает елочные украшения из выставленных на прилавке. Несмотря на то что они находятся в помещении, покупательница и продавец тепло одеты, поскольку отопление почти не работало – экономили топливо.

Солдаты и штатские стоят в очереди за газетами на Литейном проспекте. На лицах гражданского населения уже видны следы голода и лишений, которые во время первой блокадной зимы усилятся во сто крат.

Этот военный покупает билет на концерт, во время которого исполнялась Седьмая симфония Шостаковича. Такие культурные события в течение всех 900 дней блокады были очень популярны среди защитников Ленинграда, как военных, так и гражданских, напоминая им о мирной жизни.

По всему городу возникали небольшие мастерские, вроде изображенной на этом снимке. Этот рабочий ремонтирует пистолет-пулемет ППШ. Простая конструкция и грубое исполнение многих видов советского стрелкового оружия позволяли производить эту работу даже неквалифицированным рабочим.

Первоначальная подпись под этой фотографией гласила: «Жизнь в героическом Ленинграде. Заводы по производству оружия продолжают свою работу и во время бомбардировок и воздушных налетов. Это – Царева, которая регулярно выполняет план на 300 процентов». Ленинград в течение всей войны оставался главным центром по производству оружия.

В первые годы блокады снаряжение и продукты доставляло в город большое число небольших судов и барж. На обратном пути они вывозили рабочих, без которых предприятия могли обойтись, стариков и детей в безопасные районы Советского Союза.

Гужевой транспорт на Дороге жизни. Ледовая дорога, проходившая по Ладожскому озеру, хотя и не могла снабдить город всем необходимым и к тому же находилась под постоянным обстрелом немецкой артиллерии и подвергалась налетам с воздуха, зимой 1941/42 года, без сомнения, спасла население Ленинграда от вымирания.

Свет, отражающийся ото льда, не позволяет определить, чьи самолеты летят в небе – русские или немецкие, но, судя по тому, что машины спокойно продолжают свой путь, вряд ли это немецкие бомбардировщики. Количество грузов, перевозимых грузовиками, зависело от толщины льда, а скорость движения машин часто равнялась скорости пешехода.

Войска испытывали постоянную нехватку оружия, поэтому необходимо было собрать и починить как можно больше винтовок. Этот отряд только что получил отремонтированные винтовки Мосина–Нагана. По лицу человека, проходящего мимо солдат, видно, что его мысли далеки от военных забот – может быть, он думает, где бы раздобыть еду?

Этого ребенка эвакуируют из Ленинграда во время блокады. Гитлер сравнивал славян с кроликами и говорил, что «они будут спасать только свою семью, если правящий класс не заставит их подумать о других». Ленинградцы в течение трех лет успешно отвергали притязания его так называемой «расы господ».

Еще один труп отправляется на кладбище. О первой блокадной зиме, когда многие погибли от голода, один очевидец писал: «В худший период блокады Ленинград находился во власти людоедов. Одному Богу известно, какие ужасы творились за стенами квартир».

Провал наступательных операций, которые Красная армия проводила под Ленинградом в начале 1942 г., обрек население города на новые страдания. Налеты авиации, артиллерийские обстрелы, отсутствие электроэнергии и топлива приводили к тому, что системы жизнеобеспечения города прекратили свою работу. Ленинградцам приходилось прилагать огромные усилия, чтобы выжить. На этом снимке мы видим женщин, которые стоят в очереди за водой.

Расчистка улиц от снега, без которой невозможно представить жизнь в России, осуществлялась в Ленинграде, невзирая на осадное положение. Эту работу обязаны были выполнять ленинградцы всех возрастов.

Эти жизнерадостные ленинградские мальчишки сумели сохранить свой задор. Постоянное недоедание оставило след на их лицах, а мальчик справа, стоящий на лыжах, одет явно не по погоде. Мальчик с сигаретой, которого мы видим в центре, несомненно, наслаждается этим запретным удовольствием.

Во время блокады поощрялись хорошие отношения между бойцами и мирным населением. Посещение раненых в госпиталях считалось очень важным делом. Эта девочка, одетая в свое лучшее платье и очень здоровая на вид, раздает в госпитальной палате письма раненым.

Ленинградцы украшают свой город, чтобы отпраздновать окончание трехгодичной блокады. Эти женщины развешивают перед входом в свое учреждение советские флаги.

Советский плакат с изображением Сталина. Диктатор, приложивший огромные усилия для спасения города во время войны, в первые же послевоенные годы стал завидовать его славе и славе героев блокады. Ходили слухи, что он приложил руку к смерти Жданова в августе 1948 г.

После осады. По мере того как жизнь постепенно входила в свое обычно русло, группы школьников, вроде той, что изображена на фотографии, возобновили осмотр достопримечательностей города. Но, хотя на зданиях, улицах и пешеходных дорожках уже не видно следов разрушений, на окнах и в парках еще сохранились свидетельства 900-дневной блокады.

Мир блокадной поэзии сложен, разнообразен и противоречив. Пытаясь в нем разобраться, мы оказываемся перед необходимостью его упорядочить, чтобы понять, почему эти литературные свидетельства так разительно отличаются друг от друга. Иногда сложно поверить, что они описывают общую историче-скую ситуацию, написаны людьми, переживающими одну и ту же катастрофу.

В первую очередь, среди этих текстов есть стихи, которые создавались с ориен-та-цией на «гос-заказ». Для таких поэтов, как Николай Тихонов, Ольга Берг-гольц, Вера Инбер, первой задачей было создать такое высказывание о блокад-ном опыте, которое бы целиком совпадало с потребностями советской военной пропаганды. В их текстах блокада изображается как испытание, которое необ-хо-димо и возможно преодолеть методом коллективного усилия, коллективного напряжения коллективной же воли, — так возникает аллего-ри-ческое внеинди-видуальное тело города-фронта, страдающего, но главным образом сражаю-щегося и по-беждающего.

Именно такой блокада предстала в публикации — будь то газета, брошюра, от-крытка или, допустим, блокадный водевиль. Постепенно индивидуальное стра-дание вообще вытеснялось. Так, даже желание изо-бразить бло-кад-ный опыт как трагедию (безусловно, оптимистическую) не сов-пало с ви́-дением властей: они отказались от его вер-сии сценария для важней-шего доку-менталь-ного фильма «Ленинград в борьбе » (1942), в котором речь в итоге шла в пер-вую очередь о преодолении и торжестве ленинградской воли.

Блокадные поэты, связанные с поисками ОБЭРИУ ОБЭРИУ («Объединение реального искус-ства») — литературно-театральная группа, существовавшая с 1927 года до начала 1930-х годов в Ленинграде. В нее входили Констан-тин Вагинов, Александр Введенский, Даниил Хармс, Николай Заболоцкий и др. , — Геннадий Гор, Павел Зальцман, Дмитрий Максимов, — также как и авторы, следо-вавшие иным сти-листическим традициям, — Татьяна Гнедич, Наталья Крандиевская, Даниил Андреев, рассматривали блокаду в первую очередь как гуманитарное круше-ние, ката-строфу отдельно взятого человека, попавшего в тиски агрессивной бесчело-вечной государственности. В этих стихах показан блокадник — беспо-мощ-ный, дезориентированный, но до последнего не желаю-щий отказываться от своего «я», от своего языка.

Для того чтобы передать такую степень исторической боли, которая превосхо-дит возможности языка, необходимы были приемы и воззрения, пересматри-вающие самые основы отношений субъекта, поэтического языка и отображае-мой действительности. В предвоенном Ленинграде существовала категория авторов, склонных и смеющих задумываться над этой проблематикой, — это круг ОБЭРИУ, именно поэтому поэтические свидетельства Гора, Зальцмана и Максимова производят такое мощное и мучитель-ное впечатление: поэты этого направления обладают инструментарием для того, чтобы показать тотальность распада, которой подвергается блокадник. Однако, казалось бы, более традиционные в своей стилистике Наталья Кран-диевская и Татьяна Гнедич, со своим усилием защиты частного и эстетиче-ского про-стран-ства от вторжения, также производят щемящие, странные тексты несоот-ветствия, где в аду, в пустоте и тьме происходят душераздираю-щие попытки налаживать свой отдельный мирок: читать Диккенса с жуком, обсуждать с кры-сой Рембрандта.

Следующей структурообразующей категорией можно считать вре-менную перспективу: стихи, написанные во время блокады, разительно отли-чаются от стихов, написанных после, по памяти или даже по памяти Другого, как это происходит в стихах, которые пишутся о блокаде сейчас.

Послеблокадная поэзия ставит перед собой задачи реконструкции и реставра-ции, причем реконструируются и блокадная память, и блокадная личность. Самым ярким примером тут опять оказывается поэтическая работа Берггольц, чья творческая идентичность настолько связана с блокадой, что забвение вос-принимается ею как трансгрессия, как предательство, а не как вынужденное обезболивание.

В послеблокадных стихах Глеба Семенова и Вадима Шефнера мы наблюдаем анализ юношеской травмы: блокада не отпускает, но и не выдает себя, свои ужасные смыслы. С этим, возможно, отчасти связаны поздние опусы Гора и Шеф-нера в области фантастики, где аллегоризация и абстракция становятся основными приемами для неназывания пережитого ужаса. Так, все более аб-страктными с годами становятся сновидческие руины блестящего блокадного художника и поэта Павла Зальцмана.

Задачи поэтов, воспроизводящих катастрофу в режиме постпамяти, естествен-но, совершенно отличны от того, как работали очевидцы и выжившие. Задача этих недавних текстов — восстановление, проявление и возобновление голосов блокады, различные способы наведения диалогических мостов между совре-мен-ной аудиторией и пластом истории, отделенным от нас десятилетия-ми идео-логической цензуры и самоцензуры свидетелей, задавленных кошма-ром памяти. В то время как слишком медленно (но все же) появляются попыт-ки научного осмысления этого материала, актуальное искусство до последнего времени сторонилось блокадного архива. Дьявольская разница между научной работой и художественным текстом заключается в неизбежности авторской позиции: обращаясь к историческому материалу сегодня, художник должен быть видимым, оставаясь при этом прозрачным. Литературные опыты Елены Шварц, Виталия Пуханова, Игоря Вишневецкого , Сергея Завьялова — это попытки воплотить , причем при сходстве фактуры и точки зрения жанровые рамки совершенно различны.

Ее называли ленинградской Мадонной. Ольга Берггольц стала одним из символов блокады, ее стихи подчеркнули стойкость ленинградцев и их любовь к своему городу.
Это Ольге Берггольц принадлежат строки «Никто не забыт и ничто не забыто»

Пришла война, а с ней и блокада.
Ее должны были эвакуировать вместе с мужем, но в 1941 году муж, Николай Молчанов, умирает, и Ольга Федоровна принимает решение остаться.

И произошло удивительное. Из малоизвестной поэтессы появилась ленинградская Мадонна, муза блокадного города! В это время Берггольц создала свои лучшие поэмы, посвящённые защитникам Ленинграда: «Февральский дневник» (1942), «Ленинградскую поэму»

Берггольц не могла сидеть сложа руки. В первые же дни блокады она пришла в Ленинградское отделение Союза писателей, и спросила, где и чем она может быть полезна. Ольгу направила в распоряжение литературно-драматической редакции Ленинградского радио.

Именно на радио Берггольц и стала знаменита.
Ее голоса ждали измученные и голодные, но непокоренные ленинградцы. Ее голос стал голосом Ленинграда. Именно Берггольц принадлежит знаменитые слова: «Никто не забыт, и ничто не забыто».

Во время блокады у Берггольц не было особых привилегий и дополнительных пайков. Когда блокада была прорвана и Ольгу Федоровну отправили в Москву, врачи диагностировали у нее дистрофию. Зато потом, по словам самой же Берггольц, для нее началась «сытая» жизнь.
К сожалению, эта женщина так и не была никогда по-настоящему счастлива. Может быть, только... в блокаду, когда она чувствовала себя матерью и защитницей всех ленинградских детей.

Стихи о блокаде Ленинграда

Фашистам не удалось взять
Ленинград штурмом.
Они замкнули
вокруг него кольцо блокады.

**** **********

Я говорю с тобой под свист снарядов,
угрюмым заревом озарена.
Я говорю с тобой из Ленинграда,
страна моя, печальная страна...
Кронштадтский злой, неукротимый ветер
в мое лицо закинутое бьет.

В бомбоубежищах уснули дети,
ночная стража встала у ворот.
Над Ленинградом - смертная угроза...
Бессонны ночи, тяжек день любой.
Но мы забыли, что такое слезы,
что называлось страхом и мольбой.

Я говорю: нас, граждан Ленинграда,
не поколеблет грохот канонад,
и если завтра будут баррикады -
мы не покинем наших баррикад.

И женщины с бойцами встанут рядом,
и дети нам патроны поднесут,
и надо всеми нами зацветут
старинные знамена Петрограда.

Руками сжав обугленное сердце,
такое обещание даю
я, горожанка, мать красноармейца,
погибшего под Стрельною в бою:
Мы будем драться с беззаветной силой,
мы одолеем бешеных зверей,
мы победим, клянусь тебе, Россия,
от имени российских матерей.

Август 1941

************

...Я буду сегодня с тобой говорить,
товарищ и друг мой ленинградец,
о свете, который над нами горит,
о нашей последней отраде.

Товарищ, нам горькие выпали дни,
грозят небывалые беды,
но мы не забыты с тобой, не одни, -
и это уже победа.

Смотри - материнской тоской полна,
за дымной грядой осады,
не сводит очей воспаленных страна
с защитников Ленинграда.

Так некогда, друга отправив в поход,
на подвиг тяжелый и славный,
рыдая, глядела века напролет
со стен городских Ярославна.

Сквозь пламя и ветер летят и летят,
их строки размыты слезами.
На ста языках об одном говорят:
"Мы с вами, товарищи, с вами!"
А сколько посылок приходит с утра
сюда, в ленинградские части!
Как пахнут и варежки, и свитера
забытым покоем и счастьем...

И нам самолеты послала страна, -
да будем еще неустанней! -
их мерная, гулкая песня слышна,
и видно их крыльев блистанье.

Товарищ, прислушайся, встань, улыбнись
и с вызовом миру поведай:
- За город сражаемся мы не одни, -
и это уже победа.

Спасибо. Спасибо, родная страна,
за помощь любовью и силой.
Спасибо за письма, за крылья для нас,
за варежки тоже спасибо.

Спасибо тебе за тревогу твою -
она нам дороже награды.
О ней не забудут в осаде, в бою
защитники Ленинграда.

Мы знаем - нам горькие выпали дни,
грозят небывалые беды.
Но Родина с нами, и мы не одни,
и нашею будет победа.

Разговор с соседкой

Пятое декабря 1941 года.
Идет четвертый месяц блокады.
До пятого декабря воздушные
тревоги длились по
десять — двенадцать часов.
Ленинградцы получали от 125
до 250 граммов хлеба.

Дарья Власьевна, соседка по квартире,
сядем, побеседуем вдвоем.
Знаешь, будем говорить о мире,
о желанном мире, о своем.

Вот мы прожили почти полгода,
полтораста суток длится бой.
Тяжелы страдания народа —
наши, Дарья Власьевна, с тобой.

О, ночное воющее небо,
дрожь земли, обвал невдалеке,
бедный ленинградский ломтик хлеба —
он почти не весит на руке...

Для того чтоб жить в кольце блокады,
ежедневно смертный слышать свист —
сколько силы нам, соседка, надо,
сколько ненависти и любви...

Столько, что минутами в смятенье
ты сама себя не узнаешь:
— Вынесу ли? Хватит ли терпенья?
— Вынесешь. Дотерпишь. Доживешь.

Дарья Власьевна, еще немного,
день придет — над нашей головой
пролетит последняя тревога
и последний прозвучит отбой.

И какой далекой, давней-давней
нам с тобой покажется война
в миг, когда толкнем рукою ставни,
сдернем шторы черные с окна.

Пусть жилище светится и дышит,
полнится покоем и весной...
Плачьте тише, смейтесь тише, тише,
будем наслаждаться тишиной.

Будем свежий хлеб ломать руками,
темно-золотистый и ржаной.
Медленными, крупными глотками
будем пить румяное вино.

А тебе — да ведь

тебе ж поставят
памятник на площади большой.
Нержавеющей, бессмертной сталью
облик твой запечатлят простой.

Вот такой же: исхудавшей, смелой,
в наскоро повязанном платке,
вот такой, когда под артобстрелом
ты идешь с кошелкою в руке.

Дарья Власьевна, твоею силой
будет вся земля обновлена.
Этой силе имя есть — Россия.
Стой же и мужайся, как она!

Из февральского дневника

I
Был день как день.
Ко мне пришла подруга,
не плача, рассказала, что вчера
единственного схоронила друга,
и мы молчали с нею до утра.

Какие ж я могла найти слова,
я тоже — ленинградская вдова.

Мы съели хлеб,
что был отложен на день,
в один платок закутались вдвоем,
и тихо-тихо стало в Ленинграде.

Один, стуча, трудился метроном...
И стыли ноги, и томилась свечка.
Вокруг ее слепого огонька
образовалось лунное колечко,
похожее на радугу слегка.

Когда немного посветлело небо,
мы вместе вышли за водой и хлебом
и услыхали дальней канонады
рыдающий, тяжелый, мерный гул:
то Армия рвала кольцо блокады,
вела огонь по нашему врагу.

II
А город был в дремучий убран иней.
Уездные сугробы, тишина...
Не отыскать в снегах трамвайных линий,
одних полозьев жалоба слышна.

Скрипят, скрипят по Невскому полозья.
На детских санках, узеньких, смешных,
в кастрюльках воду голубую возят,
дрова и скарб, умерших и больных...

Так с декабря кочуют горожане
за много верст, в густой туманной мгле,
в глуши слепых, обледеневших зданий
отыскивая угол потеплей.

Вот женщина ведет куда-то мужа.
Седая полумаска на лице,
в руках бидончик — это суп на ужин.
Свистят снаряды, свирепеет стужа...
— Товарищи, мы в огненном кольце.

А девушка с лицом заиндевелым,
упрямо стиснув почерневший рот,
завернутое в одеяло тело
на Охтинское кладбище везет.

Везет, качаясь,— к вечеру добраться б...
Глаза бесстрастно смотрят в темноту.
Скинь шапку, гражданин!
Провозят ленинградца,
погибшего на боевом посту.

Скрипят полозья в городе, скрипят...
Как многих нам уже недосчитаться!
Но мы не плачем: правду говорят,
что слезы вымерзли у ленинградцев.

Нет, мы не плачем. Слез для сердца мало.
Нам ненависть заплакать не дает.
Нам ненависть залогом жизни стала:
объединяет, греет и ведет.

О том, чтоб не прощала, не щадила,
чтоб мстила, мстила, мстила, как могу,
ко мне взывает братская могила
на Охтинском, на правом берегу.

III

Как мы в ту ночь молчали, как молчали...
Но я должна, мне надо говорить
с тобой, сестра по гневу и печали:
прозрачны мысли и душа горит.

Уже страданьям нашим не найти
ни меры, ни названья, ни сравненья.
Но мы в конце тернистого пути
и знаем — близок день освобожденья.-

Наверно, будет грозный этот день
давно забытой радостью отмечен:
наверное, огонь дадут везде,
во все дома дадут, на целый вечер.

в кольце, во мраке, в голоде, в печали
мы дышим завтрашним,
свободным, щедрым днем,
мы этот день уже завоевали.

Я никогда героем не была,
не жаждала ни славы, ни награды.
Дыша одним дыханьем с Ленинградом,
я не геройствовала, а жила.

И не хвалюсь я тем, что в дни блокады
не изменяла радости земной,
что как роса сияла эта радость,
угрюмо озаренная войной.

И если чем-нибудь могу гордиться,
то, как и все друзья мои вокруг,
горжусь, что до сих пор могу трудиться,
не складывая ослабевших рук.
Горжусь, что в эти дни, как никогда,
мы знали вдохновение труда.

В грязи, во мраке, в голоде, в печали,
где смерть как тень тащилась по пятам,
такими мы счастливыми бывали,
такой свободой бурною дышали,
что внуки позавидовали б нам.

О да, мы счастье страшное открыли —
достойно не воспетое пока,—
когда последней коркою делились,
последнею щепоткой табака;
когда вели полночные беседы
у бедного и дымного огня,
как будем жить,
когда придет победа,
всю нашу жизнь по-новому ценя.

И ты, мой друг, ты даже в годы мира,
как полдень жизни, будешь вспоминать
дом на проспекте Красных Командиров,
где тлел огонь и дуло от окна.

Ты выпрямишься, вновь, как нынче, молод.
Ликуя, плача, сердце позовет
и эту тьму, и голос мой, и холод,
и баррикаду около ворот.

Да здравствует, да царствует всегда
простая человеческая радость,
основа обороны и труда,
бессмертие и сила Ленинграда!

Да здравствует суровый и спокойный,
глядевший смерти в самое лицо,
удушливое вынесший кольцо
как Человек,
как Труженик,
как Воин!

Сестра моя, товарищ, друг и брат,
ведь это мы, крещенные блокадой!
Нас вместе называют — Ленинград,
и шар земной гордится Ленинградом.

Двойною жизнью мы сейчас живем:
в кольце и стуже, в голоде, в печали,
мы дышим завтрашним,
счастливым, щедрым днем,—
мы сами этот день завоевали.

И ночь ли будет, утро или вечер,
но в этот день мы встанем и пойдем
воительнице-армии навстречу
в освобожденном городе своем.

Мы выйдем без цветов,
в помятых касках,
в тяжелых ватниках, в промерзших
полумасках,
как равные, приветствуя войска.
И, крылья мечевидные расправив,
над нами встанет бронзовая Слава,
держа венок в обугленных руках.

Январь — февраль 1942

Моя медаль

Третьего июня 1943 года тысячам ленинградцев были
вручены первые медали «За оборону Ленинграда».

...Осада длится, тяжкая осада,
невиданная ни в одной войне.
Медаль за оборону Ленинграда
сегодня Родина вручает мне.

Не ради славы, почестей, награды
я здесь жила и все могла снести:
медаль «За оборону Ленинграда»
со мной как память моего пути.

Ревнивая, безжалостная память!
И если вдруг согнет меня печаль,—
я до тебя тогда коснусь руками,
медаль моя, солдатская медаль.

Я вспомню все и выпрямлюсь, как надо,
чтоб стать еще упрямей и сильней...
Взывай же чаще к памяти моей,

Война еще идет, еще — осада.
И, как оружье новое в войне,
сегодня Родина вручила мне
медаль «За оборону Ленинграда».

После войны на гранитной стеле Пискаревского мемориального кладбища, где покоятся 470 000 ленинградцев, умерших во время Ленинградской блокады и в боях при защите города, были высечены именно её слова:

«Здесь лежат ленинградцы.
Здесь горожане — мужчины, женщины, дети.
Рядом с ними солдаты-красноармейцы.
Всею жизнью своею
Они защищали тебя, Ленинград,
Колыбель революции.

Их имён благородных мы здесь перечислить не сможем,
Так их много под вечной охраной гранита.
Но знай, внимающий этим камням:
Никто не забыт и ничто не забыто»

После войны выходит книга «Говорит Ленинград» о работе на радио во время войны.
Написала пьесу «Они жили в Ленинграде», поставленную в театре А. Таирова.

В 1952 году — цикл стихов о Сталинграде. После командировки в освобождённый Севастополь создала трагедию «Верность» (1954).

Новой ступенью в творчестве Берггольц явилась прозаическая книга «Дневные звёзды» (1959), позволяющая понять и почувствовать «биографию века», судьбу поколения.

Умерла Ольга Берггольц в Ленинграде 13 ноября 1975 года. Похоронена на Литераторских мостках Волковского кладбища.

Библиография

Избранные произведения в 2-х томах. Л., Художественная литература, 1967.
Ленинградский дневник. — Л., ГИХЛ, 1944.
Говорит Ленинград. — Лениздат, 1946.
Избранное. — Молодая гвардия, 1954.
Лирика. — М., Художественная литература, 1955.
Дневные звёзды. — Л., Советский писатель, 1960.
Дневные звёзды. — Лениздат, 1964.
Дневные звёзды. — Петрозаводск, Карельское кн. изд., 1967.
Верность. — Л., Советский писатель, 1970.
Дневные звёзды. — М. Советский писатель, 1971.
Дневные звёзды. — М., Современник, 1975.
Дневные звёзды. — Лениздат, 1978—224 с. 100 000 экз.
Голос. — М., Книга, 1985 — 320 с. 7 000 экз. (миниатюрное издание, формат 75х98 мм)

Фильмография

1962 — Вступление — голос за кадром, читает свои стихи
1974 — Голос сердца (документальный фильм)
2010 — Ольга Берггольц. "Как невозможно жили мы..." (документальный фильм)

Экранизации

1966 — Дневные звёзды (реж. Игорь Таланкин)
1967 — Первороссияне (реж. Евгений Шифферс)

Награды и премии

Сталинская премия третьей степени (1951) — за поэму «Первороссийск» (1950)
орден Ленина (1967)
орден Трудового Красного Знамени (1960)
медаль «За оборону Ленинграда» (1943)
медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
Почётный гражданин Санкт-Петербурга (1994)

Адреса в Ленинграде
Улица Рубинштейна, 7 («слеза социализма»).

1932—1943 годы — дом-коммуна инженеров и писателей получившее яркое прозвище «Слеза социализма» — улица Рубинштейна, 7, кв. 30.

Последние годы жизни — дом № 20 на набережной Чёрной речки.
Память

Именем Ольги Берггольц названа улица в Невском районе и сквер во дворе дома № 20 по набережной Чёрной речки в Приморском районе в Санкт-Петербурга. Также именем Ольги Берггольц названа улица в центре Углича.
Памятная доска на здании бывшей школы в Богоявленском монастыре Углича, где Ольга Берггольц училась с 1918 по 1921 гг.

Мемориальные доски Ольге Берггольц установлены на здании бывшей школы в Богоявленском монастыре Углича, где она училась с 1918 по 1921 гг. и на улице Рубинштейна, 7, где она жила. Ещё один бронзовый барельеф её памяти установлен при входе в Дом радио. Памятник Ольге Берггольц также установлен во дворе Ленинградского областного колледжа культуры и искусства на Гороховой, 57-а: где в годы Великой Отечественной войны был госпиталь.

В 1994 году Ольге Берггольц присвоено звание «Почётный гражданин Санкт-Петербурга».

17 января 2013 года, к 70-летию прорыва блокады Ленинграда в Санкт-Петербурге в школе № 340 Невского района был открыт музей Ольги Берггольц. Экспозиция состоит из четырёх выставочных разделов — «Комната Ольги Берггольц», «Блокадная комната», «Место памяти» и «История микрорайона и школы».

К 100-летию со дня рождения поэтессы, в 2010 году, петербургский театр «Балтийский дом» поставил спектакль «Ольга. Запретный дневник» (режиссёр Игорь Коняев, в главной роли Эра Зиганшина.

Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com

Подписи к слайдам:

Сегодня невероятно трудно представить себе тяготы блокадной жизни.

Но все-таки попытайтесь представить хоть на минутку,

что в вашем доме всего на сутки отключили отопление,

электричество

холодную

и горячую воду

нет газа, не работает канализация…

Представили?

А теперь умножьте все это на

В блокадном Ленинграде просто выжить было подвигом.

Обстрел Ленинграда

Похороны в Ленинграде

А надо было бороться и выстоять!

«Клятва»: И та, что сегодня прощается с милым, – Пусть боль свою в силу она переплавит. Мы детям клянемся, клянемся могилам, Что нас покориться никто не заставит!

О подвиге ленинградских детей сказал от их имени Юрий Воронов (Книга «Блокада»): «Нам в сорок третьем выдали медали И только в сорок пятом - паспорта».

Дети - фронту

В 1941 году Гитлер развернул военные действия на подступах к Ленинграду, чтобы полностью уничтожить город. 8 сентября 1941 года кольцо вокруг важного стратегического и политического центра сомкнулось.

Дорога Жизни

С открытой дверью

Блокадные 125 грамм

В 1941 году Гитлер развернул военные действия на подступах к Ленинграду, чтобы полностью уничтожить город. 8 сентября 1941 года кольцо вокруг важного стратегического и политического центра сомкнулось. 18 января 1943 года блокада была прорвана, и у города появился коридор сухопутной связи со страной. 27 января 1944 года советские войска полностью сняли длившуюся 900 дней фашистскую блокаду города.

Прорыв блокады Ленинграда Утром 12 января 1943 г. части Волховского и Ленинградского фронтов одновременно начали наступление. В ночь перед наступлением авиация нанесла массированные удары по позициям врага. В 9 часов 30 минут на обоих фронтах началась мощная артиллерийская и авиационная подготовка.

14 января наши войска перешли в наступление с Приморского плацдарма на Ропшу, а 15 января от Ленинграда на Красное Село. После упорных боев 20 января советские войска соединились в районе Ропши и ликвидировали окруженную Петергофско-Стрельнинскую группировку врага.

27 января 1944 года советские войска полностью сняли длившуюся 900 дней фашистскую блокаду города. … В ознаменование окончательного снятия блокады 27 января 1944 г. в Ленинграде был дан праздничный салют.

Строки О.Берггольц высечены на гранитной стеле Пискаревского мемориального кладбища: "Никто не забыт, ничто не забыто"

Пискаревский мемориал

Люди идут поклониться

Разрушенный Петергоф

Фронтовая трехтонка

Они защищали небо

Предварительный просмотр:

УТВЕРЖДАЮ

Заведующий отделением

«Социальная гостиница

для несовершеннолетних»

М. А. Кривицкая

«_____» _______________20 г.

Санкт-Петербургское государственное бюджетное учреждение

«Центр социальной помощи семье и детям Петродворцового района Санкт- Петербурга»

Отделение «Социальная гостиница для несовершеннолетних»

Конспект к презентации

« Поэты блокадного Ленинграда»

Цели:

• познакомить с творчеством поэтов писавших, о блокадном Ленинграде;
• продолжить знакомство с периодом 1941-1945 гг. в истории нашей Родины;
• воспитание чувства патриотизма, гражданского долга;
• воспитание чувства любви к Родине, чувство гордости за русский народ;

Санкт – Петербург

Прошу всех встать и почтить погибших в годы Великой Отечественной войны 1941 -1945 годов. Вечная память героям!

Звучит финал Седьмой симфонии" д. Шостаковича, посвященной Ленинграду.

Сегодня невероятно трудно представить себе тяготы блокадной жизни. Но все-таки попытайтесь представить хоть на минутку, что в вашем доме всего на сутки отключили отопление, электричество, холодную и горячую воду, нет газа, не работает канализация… Представили? А теперь умножьте все это на 900.

В блокадном Ленинграде просто выжить было подвигом. А надо было бороться и выстоять! Кроме того, многие поэты, художники, актеры и музыканты, несмотря на суровый быт, погодные условия, голод и болезни, еще и творили, а рядовые ленинградцы ходили на концерты, слушали радио и читали книги, пока не сожгли их для растопки печей.

В годы Великой Отечественной войны, оставаясь в Ленинграде, Анна Ахматова находилась по-прежнему в состоянии вдохновения и творческого подъема. По её словам, стихи шли сплошным потоком, «наступая на пятки друг другу, торопясь и задыхаясь». Ахматова продолжала писать, и писать удивительно хорошо, несмотря на то, что ее судьба в это время складывалась тяжело – вторично арестован сын, все старания и хлопоты по его освобождению ни к чему не приводили.

Ахматова видела первые жестокие удары, наносимые воспетому ею городу. Так, в июле 1941 года появляется знаменитая «Клятва»:

И та, что сегодня прощается с милым, –

Пусть боль свою в силу она переплавит.

Мы детям клянемся, клянемся могилам,

Что нас покориться никто не заставит!

Эта хрупкая женщина, тяжело больная, голодая, писала необыкновенно сильные стихи: полные трагизма и чувства сострадания, любви и скорби. В годы войны была написана, пожалуй, лучшая ее поэма – «Реквием». «Заходил к Ахматовой – вспоминает о встрече с ней в августе 1941 года Павел Лукницкий. – Она лежала – болеет. Встретила меня очень приветливо, настроение у нее хорошее, с видимым удовольствием сказала, что приглашена выступать на радио. Она – патриотка, и сознание, что она сейчас душой вместе со всеми, видимо, очень ободряет ее».

В феврале 1942 года было написано стихотворение Анной Ахматовой «Мужество», летописью трагического блокадного быта стала поэма Веры Инбер «Пулковский меридиан».

О подвиге ленинградских детей сказал от их имени Юрий Воронов (Книга «Блокада»):

«Нам в сорок третьем выдали медали

И только в сорок пятом - паспорта».

Потрясли слушателей «Баллада о черством куске» Владимира Лифшица и «Зеркало» Вадима Шефнера.

По безлюдным проспектам

Оглушительно звонко

Громыхала на дьявольской смеси трехтонка.

Леденистый брезент покрывал ее кузов -

Драгоценные тонны замечательных грузов.

Молчаливый водитель, примерзший к баранке,

Вез на фронт концентраты, хлеба вез он буханки,

Вез он сало и масло, вез консервы и водку.

И махорку он вез, проклиная погодку.

Рядом с ним лейтенант прятал нос в рукавицу.

Был он худ. Был похож на голодную птицу.

И казалось ему, что водителя нету,

Что забрел грузовик на другую планету.

Вдруг навстречу лучам -

Синим, трепетным фарам-

Дом из мрака шагнул, покорежен пожаром.

А сквозь эти лучи снег летел, как сквозь сито,

Снег летел как мука - Плавно, медленно сыто...

Стоп! - сказал лейтенант.

Погодите, водитель.

Я, - сказал лейтенант, - здешний все-таки житель.

И шофер осадил перед домом машину,

И пронзительный ветер ворвался в кабину.

И вбежал лейтенант по знакомым ступеням.

И вошел. И сынишка прижался к коленям.

Воробьиные ребрышки.... Бледные губки...

Старичок семилетний в потрепанной шубке....

Как живешь, мальчуган?

Отвечай без обмана!...

И достал лейтенант свой паек из кармана.

Хлеба черствый кусок дал он сыну:

Пожуй- ка, - и шагнул он туда, где дымила "буржуйка".

Там - поверх одеяла распухшие руки,

Там жену он увидел после долгой разлуки.

Там, боясь разрыдаться, взял за бедные плечи

И в глаза заглянул, что мерцали, как свечи.

Но не знал лейтенант семилетнего сына.

Был мальчишка в отца - настоящий мужчина!

И, когда замигал догоревший огарок,

Маме в руку вложил он отцовский подарок.

А когда лейтенант вновь садился в трехтонку:

Приезжай!- закричал ему мальчик вдогонку.

И опять сквозь лучи снег летел, как сквозь сито,

Он летел, как мука - плавно, медленно, сыто...

Грузовик отмахал уже многие версты.

Освещали ракеты неба черного купол.

Тот же самый кусок - ненадкушенный, Черствый -

Лейтенант в том же самом кармане нащупал.

Потому что жена не могла быть иною

И кусок этот снова ему положила.

Потому что была настоящей женою.

Потому что ждала. Потому что любила.

Грузовик по местам проносился горбатым,

И внимал лейтенант орудийным раскатам,

И ворчал, что глаза снегом застит слепящим,

Потому что солдатом он был настоящим.

(В. Лифшиц "Баллада о черством куске")

Зеркало Вадим Шефнер.

Как бы ударом страшного тарана

Здесь половина дома снесена

И в облаках морозного тумана

Обугленная высится стена.

Еще обои порванные помнят

О прежней жизни, мирной и простой,

Но двери всех обрушившихся комнат,

Раскрытые, висят над пустотой.

И пусть я все забуду остальное -

Мне не забыть, как, на ветру дрожа,

Висит над бездной зеркало стенное

На высоте шестого этажа.

Оно каким-то чудом не разбилось.

Убиты люди, стены сметены -

Оно висит, судьбы слепая милость,

Над пропастью печали и войны.

Свидетель довоенного уюта,

На сыростью изъеденной стене

Тепло дыханья и улыбку чью-то

Оно хранит в стеклянной глубине.

Куда ж она, неведомая, делась,

И по дорогам странствует каким

Та девушка, что в глубь его гляделась

И косы заплетала перед ним?

Быть может, это зеркало видало

Ее последний миг, когда ее

Хаос обломков камня и металла,

Обрушась вниз, швырнул в небытие.

Теперь в него и день и ночь глядится

Лицо ожесточенное войны.

В нем орудийных выстрелов зарницы

И зарева тревожные видны.

Его теперь ночная душит сырость,

Слепят пожары дымом и огнем.

Но все пройдет.

И что бы ни случилось -

Враг никогда не отразится в нем!

Не зря в стекле тускнеющем и зыбком

Таится жизнь.

Не зря висит оно:

Еще цветам и радостным улыбкам

Не раз в нем отразиться суждено! 1942

Стихи, написанные в 1941-1944 годах поэтами, жившими в блокадном Ленинграде и фронтовиками, защищавшими город, произведения Анны Ахматовой, Ольги Берггольц, Михаила Дудина, Бориса Пастернака, Вадима Шефнера и других авторов, - это не просто стихи, а "исторические документы ленинградской эпопеи". "Стихи, рожденные в блокадном Ленинграде или на Ленинградском фронте, звучали по радио, читались в окопах, на кораблях Балтики, в госпиталях.

БЕРГГОЛЬЦ Ольга Федоровна (1910-1975)

Ольга Берггольц - прижизненная легенда. Ее называли и называют "музой блокадного города", "Мадонной блокады" и просто "нашей Олей"... Ее трагический голос обрел силу в осажденном Ленинграде. "Писать честно, о том именно, что чувствуешь, о том именно, что думаешь, - это стало и есть для меня заветом", - сказала Берггольц в начале своего творческого пути и осталась верна себе до конца.

Русская советская поэтесса О.Ф. Берггольц родилась 3 (16) мая 1910 года в Санкт-Петербурге, на старой питерской окраине - Невской заставе, в семье заводского врача. Там же, на рабочей окраине Петербурга, прошло ее детство. Учась в трудовой школе, она уже писала стихи. Ее первые стихи были опубликованы уже в 1924 году, в заводской стенгазете.

Уже в июне 1941 года она пишет стихи о Родине:

Мы предчувствовали полыханье

этого трагического дня.

Он пришел. Вот жизнь моя, дыханье.

Родина! Возьми их у меня!

Он настал, наш час, и что он значит -

только нам с Тобою знать дано.

Я люблю Тебя - я не могу иначе,

я и Ты по-прежнему - одно.

В 1941 году направили Ольгу в распоряжение литературно-драматической редакции ленинградского радио. Спустя самое недолгое время тихий голос Ольги Берггольц стал голосом долгожданного друга в застывших и темных блокадных ленинградских домах, стал голосом самого Ленинграда. Ольга Берггольц в одночасье вдруг стала поэтом, олицетворяющим стойкость Ленинграда".

Уже 8 сентября Ленинград был блокирован. Из черных "тарелок" радио звучали патриотические песни, летели в эфир призывы, обращения. Активная пропаганда дикторов оправдала себя. Город не поддался панике. Народ верил в то, что фашисты будут с позором отброшены от стен Ленинграда. Голос Ольги Берггольц источал небывалую энергию. Она делала репортажи с фронта, читала их по радио. Ее голос звенел в эфире три с лишним года, почти ежедневно обращаясь к героическому городу. Ее голос знали, ее выступления ждали. Ее слова, ее стихи входили в замерзшие, мертвые дома, вселяли надежду, и Жизнь продолжала теплиться.

Я буду сегодня с тобой говорить,

товарищ и друг мой ленинградец,

о свете, который над нами горит,

о нашей последней отраде.

Товарищ, нам горькие выпали дни,

грозят небывалые беды,

но мы не забыты с тобой, не одни, -

и это уже победа.

Смотри - материнской тоской полна,

за дымной грядой осады,

не сводит очей воспаленных страна

с защитников Ленинграда.

Так некогда, друга отправив в поход,

на подвиг тяжелый и славный,

рыдая, глядела века напролет

со стен городских Ярославна.

до друга сквозь дебри и выси...

А письма летят к Ленинграду сейчас,

как в песне, десятками тысяч.

Сквозь пламя и ветер летят и летят,

их строки размыты слезами.

На ста языках об одном говорят:

"Мы с вами, товарищи, с вами!"

А сколько посылок приходит с утра

сюда, в ленинградские части!

Как пахнут и варежки, и свитера

забытым покоем и счастьем...

И нам самолеты послала страна, -

да будем еще неустанней! -

их мерная, гулкая песня слышна,

и видно их крыльев блистанье.

Товарищ, прислушайся, встань, улыбнись

и с вызовом миру поведай:

За город сражаемся мы не одни, -

и это уже победа.

Спасибо. Спасибо, родная страна,

за помощь любовью и силой.

Спасибо за письма, за крылья для нас,

за варежки тоже спасибо.

Спасибо тебе за тревогу твою -

она нам дороже награды.

О ней не забудут в осаде, в бою

защитники Ленинграда.

Мы знаем - нам горькие выпали дни,

грозят небывалые беды.

Но Родина с нами, и мы не одни,

Можно было подумать, что с горожанами беседует человек, полный сил и здоровья, но Ольга Федоровна существовала на таком же голодном пайке, как и все горожане. В ноябре 1941 года ее с тяжело больным мужем должны были эвакуировать из блокадного Ленинграда, но Николай Степанович Молчанов умер от голода, и Ольга Федоровна осталась в городе. В блокадном 1942-м она создала свои лучшие поэмы, посвященные защитникам Ленинграда: знаменитый "Февральский дневник" и "Ленинградскую поэму". Это была удивительной стойкости женщина. Она не только решила остаться в блокадном городе, она делала все, чтобы поддерживать ленинградцев, не давая пасть духом:

В бомбоубежище, в подвале,

нагие лампочки горят…

Быть может, нас сейчас завалит,

Кругом о бомбах говорят…

…Я никогда с такою силой,

как в эту осень, не жила.

Я никогда такой красивой,

такой влюбленной не была.

Ольга Берггольц была внесена немцами в список лиц, подлежащих после взятия города немедленному уничтожению. Но город выстоял. Вера в победу никогда не умирала в сердцах детей и взрослых.

И вот 18 января 1943 года у микрофона - Ольга Берггольц: "Ленинградцы! Дорогие соратники, друзья! Блокада прорвана! Мы давно ждали этого дня, мы всегда верили, что он будет… Ленинград начал расплату за свои муки. Мы знаем - нам ещё многое надо пережить, много выдержать. Мы выдержим всё. Мы - ленинградцы. Уж теперь-то выдержим, теперь-то мы хорошо почувствовали свою силу.

Да здравствует суровый и спокойный,

Глядевший смерти в самое лицо,

Удушливое вынесший кольцо,

Как человек, как труженик, как воин!

Сестра моя, товарищ, друг и брат, -

Ведь это мы, крещенные блокадой,

Нас вместе называют - Ленинград,

И шар земной гордится Ленинградом.

В годы Великой Отечественной войны Берггольц, оставаясь в родном городе все 900 дней блокады, работала на Ленинградском радио. Часто, обессиленная от голода, она ночевала в студии, но никогда не теряла силы духа, поддерживая свои обращения к ленинградцам доверительными и мужественными стихами.

О.Ф. Берггольц была награждена орденом Ленина, орденом Трудового Красного Знамени и медалями. Именем Ольги Берггольц названа улица в Невском районе Санкт-Петербурга. На улице Рубинштейна, 7, где она жила, открыта мемориальная доска. Ещё один бронзовый барельеф её памяти установлен при входе в Дом Радио.

Строки О.Берггольц высечены на гранитной стеле Пискаревского мемориального кладбища: "Никто не забыт, ничто не забыто".

Умерла Берггольц в Ленинграде 13 ноября 1975 года. Несмотря на прижизненную просьбу писательницы похоронить ее на Пискаревском кладбище, "глава" города Г.Романов отказал, и писательница была похоронена на Литераторских мостках Волковского кладбища.

Педагог - Сегодня звучали стихи поэтов, переживших блокаду.

Какие чувства и впечатления у вас остались?

Заполните "корзину чувств". Напишите снова, что вы испытываете, когда слышите слова война? Как изменились ваши чувства о войне после нашего разговора (общения)?